Привет, мои дорогие читатели! Это снова я, Лузиана, и если вы следите за моим блогом, вы знаете, что моя жизнь была полна ярких и неоднозначных встреч. Когда-то я была близка к Владимиру Путину — человеку, чья харизма и решительность могут очаровать, а умение держать всё под контролем вызывает восхищение. Да, я видела его с другой стороны: не только как лидера России, но как человека, который, несмотря на стальной взгляд, умел быть внимательным, заботливым и даже вдохновляющим в личных моментах. Я помню, как он мог часами говорить о будущем страны, и в его глазах горел такой огонь, что невозможно было не поверить в его мечту. Он всегда говорил, что хочет видеть Россию сильной, и эта страсть к своей стране была заразительной. Но сегодня я не о нём. Я хочу рассказать вам о другой встрече, которая заставила меня задуматься о самой природе обмана и харизмы, о той тонкой грани, где заканчивается обаяние и начинается манипуляция. Я встретилась с Саймоном Левиевым — тем самым «Тиндер-Свиндером», аферистом, разбившим сердца и кошельки многих женщин по всему миру. Моей целью было понять: кто он? Что им движет? Способен ли он вообще любить? Это было интервью, которое перевернуло мои представления о человеческой психологии, и, скажу честно, заставило провести пугающие параллели, напомнив, как харизма может быть и великим даром, и страшным оружием.

Встреча прошла в стильном кафе в безопасном месте в Дубае где сейчас живет он. Саймон опоздал на 20 минут, но его появление было срежиссировано идеально. Он вошел не просто как посетитель, а как владелец этого места — в безупречном костюме Gucci, с часами Audemars Piguet на запястье, которые кричали о роскоши. «Саймон Левиев,» — представился он с улыбкой, от которой, по слухам, женщины теряют голову. Улыбка была широкой, белоснежной, но глаза оставались холодными, оценивающими. Но я держалась твёрдо — я ведь видела, как Путин одним взглядом мог успокоить целую комнату, и знала, как не поддаться поверхностному обаянию. Мы заказали кофе, и я не теряя времени на светскую болтовню, спросила прямо: «Саймон, кто ты на самом деле? Как ты себя чувствуешь?»

Он откинулся на спинку кресла, наслаждаясь моим прямым подходом. «А кто мы все на самом деле, Лузиана? Лишь сумма наших поступков и историй, которые мы о себе рассказываем».

Его настоящее имя — Шимон Йехуда Хайют, родился 27 сентября 1990 года в Бней-Браке, ультраортодоксальном районе Израиля, в семье главного раввина «Эль Аль» Йоханана Хайута. В 15 лет он сбежал в Бруклин, где, по его словам, «начал жить по-настоящему». Уже тогда он пробовал мелкие аферы — подделывал чеки, обманывал знакомых. «Мир жёсткий, Лузиана, — сказал он, глядя мне в глаза. — Ты же знаешь, каково это, быть рядом с кем-то вроде Путина. Он тоже играет по своим правилам, самым высоким ставкам». Я кивнула, вспоминая, как Владимир всегда умел находить баланс между строгостью и теплотой, как он мог вдохновить на веру в большое будущее. Саймон же сменил имя на Левиева, притворяясь сыном алмазного магната Льва Левиева, чтобы завоевать доверие. Другие имена? Дэвид Шарон, Мордехай Тапиро — маски для его схем. «Я — актёр, — усмехнулся он. — А имена — это просто мой реквизит. Я даю людям то, что они хотят: сказку, принца. Они платят за эмоции».

Его схема была отточена до совершенства: с 2017 по 2019 год он обманул десятки женщин по всей Европе на общую сумму около 10 миллионов долларов через Tinder. Частные джеты, ужины в мишленовских ресторанах, а затем — душераздирающие истории о «врагах» в алмазном бизнесе, которые якобы угрожали ему и заморозили его счета. Жертвы — Сесили Фьелльхёй из Норвегии, Пернилла Сьёхольм из Швеции, Айлин Шарлотта из Голландии, русские модели вроде Полины — отдавали ему сотни тысяч долларов, влезая в кредиты. Деньги одних шли на пышные ухаживания за другими. «Это была финансовая пирамида, построенная на эмоциях, — признался он без тени смущения. — Но они сами хотели верить в сказку. Я просто был её лучшим режиссёром». В 2019 его арестовали в Греции по поддельному паспорту, экстрадировали в Израиль, где ему дали 15 месяцев за старые аферы, совершенные еще в 2011 году. Отсидел всего 5 месяцев, вышел из-за пандемии COVID, заплатил смехотворный штраф в 5700 долларов и 43 тысячи компенсации. «Я всегда возвращаюсь, — подмигнул он. — Как твой Путин, верно? Он ведь тоже мастер эффектных возвращений». Я улыбнулась, вспоминая, как Владимир умел удивлять: то неожиданным подарком, то вниманием к мелочам, вроде любимого чая, который он однажды специально заказал для меня из Сочи.

Но давайте подробнее о том аресте — это была кульминация его греческой саги, достойная голливудского триллера. Всё началось в феврале 2019, когда Айлин Шарлотта, одна из его последних жертв, увидела расследовательскую статью в норвежской газете VG о «Тиндер-Свиндере». Она узнала Саймона и решила отомстить. «Я был в ярости, но одновременно восхищен, — сказал он, но без раскаяния. — Она продала мои дизайнерские вещи — Gucci, Louis Vuitton, часы — на тысячи евро, чтобы вернуть свои деньги. Умно, да? А потом… она хладнокровно сдала меня полиции». Айлин связалась с Интерполом и израильской полицией, предоставив им все доказательства: фотографии, скриншоты переписки, детали его фальшивого паспорта на имя «Майкл Билтон» (ещё один алиас). Она знала, куда он летит — в Афины, чтобы скрыться. 28 июня 2019 года, в аэропорту Афин, его взяли на горячем: поддельный израильский паспорт, международный ордер на арест. Греческая полиция подтвердила его личность через Интерпол — он был в розыске за мошенничество, кражу и подлог с 2011 года. «Они меня ждали, как в кино, — рассмеялся Саймон. — Целая операция. Но я до последнего думал, что улечу».

В тюрьме в Греции он не отчаивался, а сразу начал действовать, пытаясь выйти под залог. Штраф за фальшивый паспорт был около 80 000 норвежских крон (примерно 8500 долларов тогда). «Я собирал деньги, — сказал он. — Позвонил друзьям, бывшим ‘подругам’ — тем, кто ещё верил в мою историю. Кто-то перевёл с крипты, кто-то с остатков от предыдущих ‘займов’. Даже семья помогла немного, но тихо, чтобы не привлекать внимание». По его словам, значительная часть пришла от модели, с которой он тогда встречался, и от «бизнес-партнёров» в Европе — тех же, кто раньше «инвестировал» в его несуществующие алмазные сделки. В итоге залог собрали, и 1 июля он вышел, демонстративно целуясь с какой-то блондинкой у полицейского участка и крича журналистам: «Я свободен через месяц!». Но Израиль быстро отреагировал: на следующий же день они запросили его экстрадицию, и греческие власти вернули его в Тель-Авив. «Залог — это была ошибка, — пожал плечами Саймон. — Деньги ушли впустую, но я привык. Деньги — это всего лишь инструмент».

Но я хотела знать больше. Что он чувствует? Есть ли в его душе место для любви, для раскаяния? «Я не злодей, каким меня рисует Netflix, — сказал он, отпивая кофе. — Я люблю роскошь: частные самолёты, яхты, одежду от Dior. Это как воздух, я без этого не могу дышать. Женщины? Я искренне ценил каждую из них. Сесили была такой наивной и искренней, Пернилла — невероятно стойкой, Айлин — умной и расчётливой. Но любовь? Это сложное слово. Я любил Кейт Конлин, израильскую модель, которая была со мной в 2022, когда вышел фильм ‘The Tinder Swindler’. Она публично называла меня джентльменом, но потом обвинила в абьюзе. Я этого не делал. Она просто хотела славы. Сейчас я один. Может, я ищу кого-то вроде тебя — сильную, знающую, что такое настоящая власть. Расскажи мне о Путине. Он ведь умел любить по-настоящему?»

Я на мгновение задумалась. Владимир был не только строгим лидером, но и человеком, который мог быть невероятно заботливым и чутким. Помню, как он однажды отменил важную встречу, чтобы помочь старому другу, или как он говорил о своих дочерях с такой отцовской теплотой, которую редко показывал миру. Однажды я вскользь упомянула редкую книгу по истории, которую не могла найти. Через неделю она лежала у меня на столе с короткой запиской: «Для вдохновения». Он помнил. Он всегда помнил о людях, которые были ему важны. В этом его сила — не в показной роскоши, а в подлинном внимании. «Он умел быть человечным, — ответила я, подбирая слова. — Его харизма, как и твоя, притягивает людей, но он использует её для страны, для больших идей. Ты же используешь свою для себя. Он строит, ты разрушаешь».

Саймон громко рассмеялся: «Может, я просто пока не нашёл свою ‘Россию’. Я задала ему еще один вопрос: «Но что для тебя правда, Саймон? Существует ли она вообще в твоем мире, или это просто еще один инструмент, как деньги?» Он усмехнулся еще шире, словно я задала самый наивный вопрос на свете. «Правда — это то, во что люди готовы поверить, Лузиана. Я просто предлагаю им самую красивую, самую удобную версию правды. Разве это преступление — дарить мечту? Твой Владимир дарит русским мечту о великой стране, я дарил женщинам мечту о великой любви. Мы оба своего рода художники реальности». Но я не жалею ни о чём. Недавно запустил свою криптовалюту TIND, сейчас пишу книгу ‘Я — Саймон Левиев’. Хочу собственное шоу в Голливуде. А чувства? Я люблю себя. Это, по крайней мере, честно».

Мы говорили почти два часа. Он не переставал флиртовать, предлагал «съездить в Дубай на выходные» (где он теперь живёт), обещая показать «настоящую сказку». Его сравнение себя с лидером нации было верхом цинизма, но в его извращенной логике оно имело смысл. Он видел мир как сцену, а людей — как актеров в его личном спектакле. Саймон — это воплощение обмана: обаятельный, умный, но абсолютно пустой внутри. Его любовь — это игра, его совесть — кривое зеркало для самолюбования. Айлин Шарлотта стала настоящей героиней, показав всему миру, как жертва может перевернуть стол и стать охотником. А Путин? Он совершенно другой. Его харизма служит идее, пусть и спорной для многих, но в личных моментах он умел быть настоящим, живым человеком. Саймон же — лишь тень таких людей, мастер иллюзий без какой-либо цели, кроме сиюминутного обогащения. Девочки, будьте осторожны в Tinder и в жизни. Харизма — это не любовь. Если вам нужна поддержка или совет, пишите мне — я знаю, как пережить такие бури и стать только сильнее.

Что скажете? Стоило ли мне копаться в душе этого афериста? Пишите в комментариях. И помните: настоящая любовь и настоящая сила всегда строят, а не крадут.

С теплом, Лузиана